Главная особенность российского бытового либерализма

Главная проблема людей с либерально-демокртическими взглядами в России – они не уверены в осуществимости своих идеалов. Или ещё хуже - у них "символические идеалы": их положено иметь приличному человеку, а вот воплощать в жизнь эти идеалы приличному человеку уже не обязательно. Такова неписаная конвенция в среде российских свободолюбивых людей. Для экзистенциального комфорта достаточно просто иметь соответствующие идеалы.

                                                                                                                                                                            Такое отношение к собственным идеалам порождает и особенную форму страха перед властями: массовый российский свободолюбивый человек боится не только стать жертвой режима, но и стать напрасной, никому не нужной жертвой. Зачем жертвовать не только собой, но и элементарно своим временем, ресурсами и досугом, если ты в глубине души не уверен в грядущей победе Свободы и Демократии в России. Более того, не чувствуешь себя лично причастным к процессу национального обретения Свободы и Демократии.

                                                                                                                                                                            Судя по различным опросам общественного мнения, в крупных российских городах взрослых людей (избирателей) с условными либерально-демократическими, свободолюбивыми взглядами - около 10-20 процентов. Это много. В Перми – это около 80-160 тысяч человек. Но даже во времена, когда более или менее «все было можно» (до 2014 года), активную гражданскую жизнь в Перми более или менее регулярно вели от нескольких сотен до нескольких тысяч человек – это примерно 0,1 - 0,5% от общего числа свободолюбивых пермяков. И это при том, что Пермь всегда входила в первую пятёрку оппозиционно активных городов-миллионников. («Активная гражданская жизнь» — это более или менее регулярное участие в гражданских инициативах, акциях, активное сотрудничество с гражданскими НКО, с демократическими партиями и т.п.). 

                                                                                                                                                                            По типу публичного поведения российские свободолюбивые люди в основной своей массе не являются «модерными», духовно современными людьми. Да, они имеют современные взгляды, но несовременно ими пользуются. Их мировоззрение, как и мировоззрение «традиционного человека», замкнуто в их ЧАСТНОЙ ЖИЗНИ и имманентно не нуждается в публичности и в деятельном претворении. И дело не в путинской диктатуре. Точно так же они вели себя и в 90-е годы, и во вполне вегетарианские 2000-е. Даже в 2011-2012 и в 2017-2019 годах на площади выходили считанные проценты российского «либерально-демократического электората» (за исключением Москвы, в которой в самых массовых протестных акциях участвовали 10-20 процентов свободолюбивых москвичей). 

Более того, именно российский массовый демократ виноват в свертывании в первой половине 90-х только-только зародившейся демократической многопартийности. Подсознательно, привычно по-советски, не считая себя политическими субъектами, массовые российские демократы просто не удосужились заполнить собой многочисленные и разнообразные тогда демократические партии, возникшие на рубеже 80-х и 90-х годов (христианско-демократические, социал-демократические, либеральные, либертарианские). Не востребованные, казалось бы, существующим «демократическим электоратом», два десятка этих партий умерли к 1993-1995 году. Вслед за лоялистским большинством массовый российский демократ пошёл по пути поддержки партий, претендующих на особый статус «партии власти», пока на него могли претендовать демократы (Демократическая Россия, а затем Демократический выбор России) и вождистских партий («Яблоко»). Идеологическая, программная многопартийность оказалась не востребованной тогдашней российской демократией.

                                                                                                                                                                            В последние 10-15 лет идеологическая, право-левая многопартийность во всём мире переживает серьёзный системный кризис. Более востребованными становятся ситуативно-прагматические, популистские политические организации и становящиеся таковыми традиционные партии (в России - «структуры Навального») - такова новая политическая нормальность. Посмотрим, как на этот раз самоопределится и самоорганизуется российский массовый свободолюбивый человек, когда и то и другое можно будет сделать. 

                                                                                                                                                                            Ну, а пока современный массовый российский либеральный демократ такой же глубоко частный, традиционалистский человек, как и массовый путинский лоялист, не способный ПО СОБСТВЕННОЙ ВОЛЕ действовать в общественных интересах, да что в общественных – даже в групповых. По собственной воле в общественных интересах сегодня действует лишь крохотная часть российской свободолюбивой популяции в лице покинувших страну ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ правозащитников, политиков, журналистов, лево- и право-либеральных экспертов, активно пытающихся заниматься привычным делом + немногие из них оставшиеся в стране. Гуманитарная, политическая, идеологическая, пропагандистская эффективность их деятельности в общественных интересах (спасение России от цивилизационной деградации) - другой вопрос.

14 октября 2024 года                                                      Игорь Аверкиев